Из здания факультета выходит печальный студент. Идет на автостоянку, садится в свою тачку BMW X5... Тут вдруг звонит его смартфон... - Алло! - Привет, любимый! Как дела? Как сдал экзамен? - Просто ужасно... Мне поставили четыре... - Ну не расстраивайся, я тебя сегодня пожалею, встретимся вечером? - Нет, извини, не могу, точнее даже не хочу... Нет настроения... - Мм, жаль, а что ты будешь делать? - Я решил побыть один, полечу во Францию упьюсь там дорогим вином в своей квартире, окна которой выходят на Эйфелевою башню... - Хорошо, я тебя понимаю, побудь один, любимый... - Ага, пока!!! - Я тебя люблю. - Угу... Заводит машину, и печально произносит: - Жизнь - говно!
В этот день отмечается память святой княжны Анны Всеволодовны — дочери киевского князя Всеволода Ярославича и греческой царевны, дочери Константина Мономаха. По преданию, Анна была помолвлена с византийским царевичем, однако брак не состоялся, и княжна решила посвятить себя служению богу. Около 1086 года Всеволод Ярославич построил для дочери женский Андреевский монастырь. Его первой игуменьей стала Анна.
Настоятельница приложила много сил к благоустройству обители, открыла при монастыре первую в Европе школу для девочек, где воспитанниц обучали грамоте, пению, а также ремеслам. Анна Всеволодовна принимала участие в делах государства. Например, после смерти митрополита Иоанна она отправилась в Византию, откуда вернулась с новым митрополитом.
На Руси в этот день внимательно наблюдали за погодой, обращая внимание на приметы. «Анна без снега — жди хлеба», — говорили в народе, предсказывая будущий урожай. Морозный день предвещал, наоборот, плохие дела: «Анна холодная — осень голодная».
Если дрова в печи в этот день горели сильно, а пламя с ревом устремлялось в трубу, это означало, что нужно ждать бурю. Приближение сильной стужи предвещали плывущие низко облака.
Девушки в этот время брались за рукоделие — главным образом, за прядение льна и ткачество. Этим важным занятиям посвящали долгие зимние вечера. «Льняное золото растит девку царевной», — говорили о хороших хозяйках. О тех, у кого дело в руках не спорилось, напротив, сокрушались: «Неумехам да нерадивицам добрая судьба сама не выткется».